Про любовь в браке

Любовь – это развитие.
Возможность человека меняться совершенно удивительна. Есть люди, которые могут меняться довольно быстро, а есть те, которые меняются значительно медленнее. Но изменения возможны, и это связано с пониманием, с изменением взгляда, фокуса.
Любовь в браке либо трансформируется, либо происходит отчуждение. Но если отчуждение не тянулось десятилетиями, это может быть ремонтнопригодной ситуацией.
Когда ребенок идёт в школу, мы думаем, что всё будет волшебно: пятёрки, красивые тетради, грамоты. А на самом деле, учёба может быть очень разная. Если ребёнок носит грамоты, то нам крупно повезло. Однако это не норма, это исключение. Ребёнок учится, ему что-то труднее, что-то легче. Сегодня у него математика хуже, завтра лучше. Семейный организм тоже проходит через разные этапы развития.

Любовь – это не идеальная картинка.
Во многом, вопрос о том, куда девается любовь, связан с перфекционистскими представлениями о семейной жизни вообще. Но хотя любовь в браке и не похожа на чувство, которое бывает в период ухаживаний в первые полгода жизни, это она и есть. Это трудный кусок той же любви. Ребёнок же всё равно учится: он худо-бедно переползает из класса в класс, вдруг может появиться любимый предмет, глядишь – к одиннадцатому классу собрался и стал учиться, как мы хотели. Но это очень неровный и абсолютно не перфектный процесс, на который не всегда возможно влиять.

Любовь – это забота.
Другое дело, что к той самой любви, которая в начале отношений предположительно есть, а потом с ней что-то случается, нужно очень внимательно относиться. Мы часто за хлопотами, заботами с детьми, домом и бытом, теряем внимание к нашим личным отношениям, к отношениям взрослых, которые определяют жизнь семьи.
Очень мешают представления, что любовь должна продолжаться самотёком.
Должна быть а) прекрасной, хоть кино снимай, и б) всё должно происходить само собой.

Действительно, в начале отношений всё и происходит само собой и достаточно красиво для того, чтобы люди захотели быть вместе, быть семьёй, а потом бывает очень по-разному. Этот начальный период – как прообраз хорошей семьи. Это эскиз дома, мечта о доме, но пока дом построится – сколько всего пройдёт! Брак – обоюдная работа. И не только работа хозяйственная, не только работа по воспитанию детей, но и работа по жизни вместе с человеком не идеальным, меняющимся, с человеком, переживающим кризисы. И это – в обе стороны.

Любовь – это работа.
Если беременная первым ребёнком женщина опишет, как она представляет будущего младенца и свои первые годы жизни с ним, а спустя год, прочитает, – она очень удивится, что так думала. Хорошо, если есть понимание, что и в семейной жизни идеалистические, пусть даже очень правильные, представления, могут не иметь отношения к реальности. Хорошо помнить об этом, сталкиваясь с ежедневными мелкими претыканиями, разбросанными носками и т.п.
И хорошо, если это понимание связано с реальными, конкретными «носками» и другими претыканиями, т.е. когда это понятно на уровне практики.
В любом браке период ярких эмоций редко длится более полутора-двух лет, а бывает, что и сильно меньше. Это то, что называют стадией влюблённости. Очень редки браки, где огонёк любви горит всё время. Бывают пары, глядя на которые кажется, что они всю жизнь прожили в любви, но ведь, мы видим их сейчас, но не видели в середине. Считается, что середина пути самая сложная – когда ещё до финиша далеко, и кажется, что можно вернуться, что есть другие варианты. Есть определённые трудности именно середины, и это длинная середина периода совместной жизни.
У мужчин идея расстаться и начать заново встречается чаще, чем у женщин. Влюблённость, брак, прекрасная женщина, чувства, внимание, ощущение нужности. Потом рождаются дети, наступает обыденность, чувства угасают, мужчине кажется, что он брошен, и постепенно он уходит в новые отношения. Это – мужской поиск ощущения, что любят именно его.

Любовь не всегда горит ровно и ярко.
Сейчас основанием для брака является любовь: люди полюбили друг друга и поженились. Потом любовь прошла – зачем им уже быть вместе? Может быть, это прозвучит странно, но любовь, которая понимается, как романтическое влечение, с горением, эмоциями, – очень ненадёжное основание для долговременного союза. Если бы люди так поступали с детско-родительскими отношениями, сколько бы детей осталось со своими родителями? Ведь очень часто с ребёнком невероятно трудно, и это не эпизод, а длинный кусок жизни: период непослушания, плохой обучаемости, подростковый период. Однако же мы с детьми остаёмся.

Решение о прекращении брака – очень серьёзное решение в обе стороны, кем бы оно ни принималось. Как решением жениться надо себя в разное время испытать, так и решение о прекращении союза не может быть скоротечным. Вы живёте вместе какое-то время, и после периода идеализации наступает период реидеализации – видишь всё плохое. Человека уже знаешь и делаешь акцент на нехорошем. Прекрасное время, чтобы разойтись, поскольку обнаруживаются несоответствия по многим параметрам. Но я думаю, что это не последний слой. Скорее всего, за ним ещё может обнаружиться что-то, чего вы не видели в период влюблённости и что абсолютно соответствует каким-то другим вещам. На слое несоответствия как раз пары и распадаются. Но таких «шкурок» много. Например, подошёл кризис середины жизни, и вы замечаете, что у супруга нет личностного роста, а вы, наоборот, очень духовно выросли. И тут происходит что-то, что показывает, что вы со своим личностным ростом и в подмётки не годитесь человеку, который вам показался духовно или душевно совершенно не развитым.
Я никого не уговариваю сохранять браки. Из этого ничего не выходит, как показывает практика. Но можно с ощущением неподходящести друг другу просмотреть какие-то другие вещи, которые чуть позже станут видны. Общество с традиционными ценностями, где брак строился не на чувстве романтической любви, во многом помогало семьям переживать сложные моменты. Расставание просто не обсуждалось: это твой муж, вот и живи с ним, или это твоя жена, – и всё. И люди понимали это. Если ребёнок невнимательный, безграмотный и грубит, мы его не выбрасываем! Детей мы принимаем, как наше продолжение.

Любовь – это топливо.
Родитель: Получается, что семья это одно, а любовь – совсем другое?
Екатерина: Какая она, любовь? Это сложный разговор. Я могу сказать свое понимание на данный момент.
Влюблённость, острая романтическая любовь, которая присутствует постоянно: ты с ней встаёшь, засыпаешь, видишь сны, – такой период бывает в жизни не раз; это очень хорошее состояние, но оно переходное. Оно нужно, чтобы люди сплавились, могли быть вместе. Оно не может быть всё время. Влюблённость присутствует периодически, даже в очень проблемном браке, но она не горит постоянно. Должны быть и другие виды топлива. Если больше люди ничего для себя не открыли – никакого топлива, никакой пищи – конечно, очень сложно. Постоянно держать себя в этом градусе сложно. И очень грустно смотреть на человека, который в тридцать-сорок лет гонится за влюблённостью, игнорируя первую седину, морщины. Потому что он не умеет по-другому чувствовать себя живым.
Вспомните, что дети дошкольного возраста прекрасно играют – у них фантазийная игра. Потом такой игры уже нет. Дети ещё иногда играют, но по-другому, иногда вспоминают детство, но уже не находятся постоянно в эпохе игры. И ничего не теряют. Они получили всё, что эта эпоха могла им дать. Возможно, потом они смогут так играть со своими детьми. Также и период влюблённости очень много может дать паре. Но находиться в нём постоянно – это одна из иллюзий. Мы все под действием иллюзий романтической любви, что только это и есть хорошая любовь.

Любовь – это коммуникация.
Бывает, что люди живут вместе, являются семьёй, а разговаривать не могут. Сумма маленьких недопониманий, погрешностей, сумма недовольств и дестабилизированные интимные отношения, обиды приводят к тому, что слова перестают восприниматься нормально. Скажешь: «Пойди, помой посуду», а он: «Вечно ты меня упрекаешь и заставляешь». Вы говорите одно, ничего не имея в виду, а вам отвечают другое – и наоборот.
Надо заметить, что очень часто супруги не считают нужным как-то решать проблемы внутрисемейные и сложные ситуации, ожидая, что всё произойдёт и разрешится само собой, ведь именно так должно быть в счастливом браке. Кажется, что люди должны друг друга понимать, с каждым годом делать это всё лучше и лучше, и это должно происходить само собой. Сравните: вы отдали ребенка учить английскому в большую группу к не очень опытному педагогу – он у вас будет знать английский сам собой? Понятно, что тут нужна помощь. Или: машина сильно загрязнилась, поскольку на улице слякоть и грязь – значит, ее нужно отвезти на мойку. Для того чтобы жизнь была на определённом устраивающем вас уровне, нужны определённые усилия. И это прекрасно понимают все, пока это не касается супружеских отношений – тут все должно быть само собой, потому что у вас любовь. А если не само собой, значит, любви нет.

Усилие, направленное на отношения, невозможно, неестественно, потому что вроде бы это свидетельство отсутствия любви. И это – действие романтического представления о любви и браке. Тут вроде бы не должна работать обычная логика, а должна работать сказочная. Обычно мы понимаем причину и следствие, вложение сил и результат: машина сильно загрязнена – она нуждается в мойке, ребенок плохо знает английский – ему нужно помочь. При романтическом представлении о браке работает сказочная логика: перо жар-птицы, Емеля и щука, и т.п. Откуда это берется, непонятно, но оно должно так быть. Мы силы не вкладываем, а накапливается та самая нормальная погрешность. Вы, например, уехали на месяц на дачу, приехали домой, а на полу – пыль. То же самое – если вы ничего не делаете, накапливается недопонимание нормальным самотеком в большинстве браков. И потихонечку, капля за каплей, может возникать коммуникативный диссонанс, если нет общения — ежедневного разговора, ежедневного взаимодействия на том уровне, на котором это вам нужно. Для кого-то это разговоры, для кого-то это сидение рядом, для кого-то это вкусная еда, — это могут быть разные проявления, но это общение. Если этого нет, то накапливается диссонанс, и дальше может возникнуть двухуровневая коммуникация.

Двухуровневая коммуникация – это когда слова в семье перестают значить то, что они значат.
Предположим, есть такой текст: «Позвони моей маме», — тогда подтекст будет: «Ты не заботишься о родителях», «Ты не любишь мою маму», и т.д. И если текст может быть положительным или нейтральным, то подтекст всегда отрицательный. И в дисфункциональных семьях наблюдается большое количество двухуровневых коммуникаций, и это приводит к еще большему уменьшению общения. Уже ничего нельзя сказать просто так. Вы, скажем, ничего не имели в виду, может быть, раскаиваетесь и хотите двигаться в другую сторону и просто просите: «Подними, пожалуйста, бумажку с пола», — и можете получить абсолютно ассиметричный ответ. Человек, который производит двухуровневую коммуникацию, часто даже не в курсе, что он это делает. Дети, которые живут в таких семьях, находятся на уровне подтекста и очень хорошо его понимают. Сначала они его просто чувствуют, потом уже формулируют, что мама-то папу на самом деле не любит. Или бабушку – она хоть ей вежливо говорит, а, на самом деле, терпеть не может. У детей чувство подтекста очень сильно развито.
Эту тенденцию можно перехитрить. Нужно понять, что выход из ловушки двухуровневой коммуникации затруднён тем, что неспроста текст перекочевал в подтекст. И это сообщение никуда не денешь – это реально то, что вы хотите сказать, но не можете, не имеете способа; почему-то это все стало нельзя или вы думаете, что стало нельзя.
Нужно сформулировать свои сложные чувства, сказать: «Мне очень неприятно, когда я прошу помыть полы, а этого не происходит. И мне так неприятно, что я ничего не хочу». Говорить нужно.
Бывают ситуации, когда изменить взгляды партнера на что-то или какие-то его привязанности невозможно, и нужно принять его выбор. И здесь важен момент принятия. Если вы, зная, что его взгляды не изменятся, внутри себя производите бурчание, это может привести к двухуровневой коммуникации. Например, муж любит хоккей, а вы любите романы. У обоих это нельзя поменять, и нельзя этим поменяться, но при этом есть уважение к особенностям, к выбору другого.
Нам не хватает трех основных качеств, которые нужны в браке: терпения, мудрости и гибкости..

Брак – это парный танец.
И девочки, и мальчики сейчас воспитываются одинаково – с одинаковыми моделями достигать, добиваться, реализовывать свое. Получается ставка на лидерство, на достижение. Если в семье, например, две мужских модели, то могут возникать постоянно по разным поводам столкновения. Никто не хочет ругаться, просто люди сталкиваются, потому что женщины похожи на мужчин, а мужчины, наоборот, похожи на женщин. И очень часто женское приспособительное поведение маркируется как что-то недостойное. Это один из уровней сложности – общественное ожидание.
Брак больше похож на парный танец, чем на соревнования в беге. Гармоничный брак – это то, что люди делают вместе, подстраиваясь друг под друга. А очень часто в браке реализуется модель какого-то соревнования в беге или в боксе даже. Или работа поодиночке. Если у людей в семьях происхождения была модель, где люди друг под друга умели подстраиваться, где женскому и мужскому было место, это очень здорово. У нас в школе абсолютно бесполое воспитание. В девочках никак не развивается женственность – способность уступить, выслушать. Скорее, напротив, во всех без исключения, школа воспитывает конкурентность, жёсткость, даёт установку на лидерство.
Очень часто в парных отношениях, да и в детско-родительских тоже виден крен: мама, жена – тренер или управдом. Причём все эти качества могут быть полезны в определённые моменты. Например, менеджерские способности очень нужны семье, когда нужно всех собрать на отдых или переехать, лидерские качества пригодятся в форс-мажорных, экстремальных ситуациях. Важно выбирать, когда ими пользоваться или не пользоваться, выключать иногда «тренера».

«Замедлитель времени».
Мы все под властью мифа о скорости: больше действий, больше изменений – лучше качество жизни. И это очень мощно влияет и выхолащивает семейное пространство. Дом – это то место, откуда можно никуда не бежать, где всем хорошо. А если все бегают? Если муж на службе, вы на работе, дети тоже бегают, и точки покоя, где всем хорошо, может не быть. Разве что в каникулы или в выходные. Но сейчас и выходных нет – в выходные есть другие занятия. Нужен «замедлитель» времени. Сдвиг на деятельности, на большом количестве всего, на реализации есть у нас у всех. Важно видеть, как работает двигатель прогресса, как меняет жизнь.

Не оглядываться на других.
У некоторых есть совершенно нормальное желание раствориться на время в детях, и это позитивно и плодотворно. Но, в основном, люди устроены так, что им нужно что-то ещё. Необязательно – работа, не у всех есть энергия работать. Это может быть благотворительность, получение дополнительного образования. Это может быть смена профессии – спустя десять-пятнадцать лет после получения первой профессии может захотеться чего-то другого. Важно не надевать на себя чужое платье. Бывает, наслушаешься рассказов об идеальных семьях, как люди совмещают семью и работу, и думаешь, что для тебя это тоже подходит. Не всегда.
Семья позволяет реализовать очень многое. Если детей не бесконечное множество, можно спокойно завершить цикл и вернуться в работу. Мы меняемся и живём в меняющемся мире. В двадцать лет нам было важно одно, в тридцать другое, в сорок – третье. И для партнёра тоже. Важно, чтобы было принятие характера изменений у другого человека и доверие к тому, как он живёт. Важно, чтобы понятия о некой «норме» не влияли на вашу семью калечащим образом. Например, семья считает, что надо ездить отдыхать несколько раз в год за границу, и ради этого все работают как ненормальные, лишая семью досуга, себя отдыха, задавая слишком высокий темп жизни.
Если в семье работает мама, полезно думать о том, что теряют маленькие дети, мамы которых работают. Многие говорят: «Мы-то выросли! Ничего страшного». Но когда мы росли, были бабушки, которые могли не только посидеть с детьми, но и поговорить. Сейчас такие бабушки есть далеко не у всех. Сменился возраст бабушек, сменился образ бабушек.

Кризисы и дети.
Я хотела бы поговорить про детей, родители которых переживают период изменения в отношениях. Кроме проблем, конфликтов или кризисов, ситуация может меняться вообще: ведь изменяются люди, сезоны, курс евро, – постоянно что-то происходит, что может вывести семью из состояния стабильности.
Есть два основных типа рисков, когда семейный котел забурлил, и градус кипения повысился. Дети всегда каким-то образом в курсе, хотя взрослые любят думать, что они ничего не понимают. Пока дети маленькие, они не знают, но чувствуют. Когда они становятся постарше, они уже знают и даже в детской об этом шепчутся: «Сейчас мама с папой ругаются, потом они разведутся, а мы пойдём…», прокручивая самые ужасные сюжеты.
Риск одного типа – втянуть детей в то, что происходит между взрослыми. Очень большой риск при семейных кризисах делать из ребенка поверенного – начать с ним делиться, рассказывать, просить совета, поддержки. Самый большой кризис для семьи – это развод, изменение состава, но и при любых других серьёзных испытаниях этот риск также возможен.
Ребенок нагружается тем, что ему не по возрасту. Это может включать в нём страхи, повышенную ответственность за происходящее.
Второй тип риска – никогда ничего не говорить, не объяснять и делать вид, что всё чудесно и замечательно. Но за этим текстом подтекст ребёнок почувствует сам. Дети обладают особой чувствительностью, они очень хорошо ощущают температуру брака родителей, потому что у всех почти современных детей, в том или ином возрасте, появляется страх развода родителей.
Это два полюса: либо ребёнок втянут в конфликт, либо вы ему ничего не говорите. Между ними – масса вариантов. Какой из них ваш, зависит от возраста ребёнка, от пола, от личных характеристик. Очень важно не делиться деталями и не спрашивать совета, не втягивать на правах равного. Что бы ни происходило, ему важно знать, что это ваши с папой отношения, и он тут не причём. Если у ребёнка страх развода, нужно говорить, что сейчас непростой период, мы ссоримся, но не собираемся расходиться (если это действительно так). Бывает, что люди проходят через системный кризис, и детей надо научить в этой ситуации выживать, понимать, что это не катастрофа, а просто семья перебаливает. Важно разговаривать, не врать и не грузить взрослыми подробностями.
В целом, мы, конечно, можем ждать от детей поддержки. Но вытягивать их на партнёрский уровень нельзя, что бы ни происходило с отношениями в паре. Если отношения с супругом невозможны, место взрослого должны занять другие взрослые – подруги, родственники, священники, психологи, кто угодно. Но нельзя туда ставить ребёнка, и даже подростка.