План спасения для тех, кто проживает острый период кризиса

Это очень простые шаги, однако, они оказываются довольно действенными и могут сильно-сильно помочь. 

Во-первых, главный шаг, нулевой, но самый важный, как фундамент — это называние ситуации. Сказать себе: «Батюшки, да у меня кризис! Да, я в кризисе, это случилось со мной. Вот те процессы, о которых я только читал, только слышал, и думал, что со мной этого не будет — со мной это происходит. Я уже в кризисе». Это шаг номер один. 

Мысль номер два: что раз началось, то не кончится прямо сейчас. Надо зимовать, надо настроиться на длительную зимовку. Нужно настроиться на то, что вот этот период, который, в принципе, нормальный, как мы описали, но трудный и неблагоприятный, пережить без особых потерь. Очень часто человек в кризисе — он на самом деле настолько шокирован, что он думает: «Сейчас я что-нибудь сделаю, это кончится прямо сейчас». Знаете, как антибиотик выпить сразу, или жаропонижающее, или таблетку от боли. Но это та боль, которую не снимешь анальгетиками. И можно только построить некоторую собственную марафонскую стратегию и ждать, пока то, что внутри вас начало меняться, доменяется. То есть настройка на процесс. Как не сбивать дыхание, легко говорить человеку, который этот кризис уже прошёл. И очень трудно такие рационализации применить к себе, когда вы в процессе. Но вы попробуйте, потому что реально эти два первых пункта — они могут помогать, они помогли очень многим людям. Называние и понимание длительности и установка марафонского такого дыхания. 

И то, что невероятно важно в тот период, когда ваша внутренняя перестройка ещё идёт, пока вы находитесь в периоде кризиса, — это человеческие связи и опыт других людей. Как всегда, когда происходит большая жизненная перемена. Когда что-то внутри меняется, очень важно чувствовать принадлежность к какому-то более широкому кругу лиц. Этих лиц может один быть, два или три. Не обязательно двадцать, тридцать или триста. У нас у всех очень разные круги общения. Но, может быть, вы помните, когда вы только начинали входить в материнство, когда дети были маленькими, было очень важно чувствовать, что ты не одна такая. И тогда мы прибегали к группам поддержки. Это родительские клубы, это чаты, это книги. Понимание того, что ты не один такой рыжий, ты не один не можешь спать, ты не один кричишь на ребёнка, ты не один чувствуешь себя плохой мамой. В тот момент, когда было вхождение в материнство, ощущение группы было тоже очень важно. В кризисе среднего возраста оно не менее важно. Но как когда вы стали родителями, это должны были быть люди, которые как-то внутри и как-то в теме, как-то проживают похожие вещи. Так и в кризисе среднего возраста надо искать собеседников. Людей, которые либо прошли дальше, поэтому самому жизненному пути, либо которые находятся внутри. 

Очень часто этот третий пункт — он невозможен, потому что среда общения проседает. К середине жизни, в промежутке между тридцати пятью и сорока особенно круг тесных связей прореживается, с кем-то потерялись контакты, кто-то уехал, кто-то занят, у кого-то ещё не родились дети, или, наоборот, у вас ещё не родились. То, что можно для себя делать в кризис — это искать тех, с кем можно поговорить. Это не стыдно, это нормально, и это — очень правильно. 

И, мне кажется, очень важно помнить про какие-то простые практики самопомощи.

Во-первых, очень важно и для мужчин, и для женщин понимать, что кризис проходит не только душа. Кризис проходит и тело тоже. И очень может быть, что в период этого кризиса потребуется новое внимание к телу. 

Я разговаривала с разными женщинами, вообще, коплю истории, буду их рассказывать. Я разговаривала с одной очень почтенной матерью нескольких детей, которая старше меня сильно, и она говорит: «Ты знаешь, когда меня вот это вот всё накрывало, я научилась кататься на роликах. Я никогда не умела кататься на роликах, а тут я этому научилась. И вот я каталась. Я выходила вечером, когда могла выйти, и я каталась. Вот это меня как-то спасало». Я знаю людей, которые в это время первый раз обратили внимание на то, что тело требует заботы, ухода и каким-то образом начали себя нормальным образом баловать. 

Очень важно найти какие-нибудь новые, чистые колодцы вдохновения, что-то, что конкретно вас радует. Я знаю много людей, которые в период кризиса находили новые хобби. Именно что-то, что приносило утешение, радость. Рисование, пение, иностранный язык, вдруг какие-то непонятные совершенно увлечения. Я знаю маму, которая начала выпиливать из фанеры. Она давно об этом мечтала. Кому-то помогают впечатления от прекрасного, путешествия. Вот эти источники, колодцы вдохновения должны быть найдены. Особенно, если вы давно вообще ни о чём таком не думали, а только развивали детей. Потому что очень часто люди до периода кризиса среднего возраста себя вот так отодвинули, и на переднем плане была либо карьера, либо дети, и вся подстройка шла именно под них. А что вы хотите сами, что вдохновляет вас, вообще было надёжно забыто. 

Обязательной историей, с моей точки зрения, является сброс нагрузки в кризисе. У нас не так популярна помощь психотерапевта, но некоторые доходят. Обычно те, которые доходят — им уже реально нехорошо, то есть они в тяжёлом состоянии. Не для профилактики чаще всего приходят у нас в психотерапию и в консультирование. Часто невозможно завершить кризис, потому что высочайшая нагрузка, запредельная. Сил на проживание кризиса нет. Очень важно сбрасывать нагрузку, рабочую и домашнюю. Вы знаете, семья — это очень большое пространство, и нагрузку в ней можно перераспределить. Карьерная область — бесконечная область, и там тоже можно некоторым образом сбросить темп и поставить что-то на паузу. Если вы будете ехать, выжимая полностью педаль газа, кризис не завершится. 

 И ещё раз: в практиках самопомощи четвёртое, но на самом деле должно быть самое первое, это обязательная возможность проговаривания того, что с вами происходит. Это важно для тех, кто разговаривать не любит. Ещё мой опыт говорит о том, что люди, которые дожили до сорока с лишним лет и разговаривать не любили, именно в период этих мучений кризиса среднего возраста впервые начали разговаривать о своих состояниях. Так плохо — что появились слова. Так плохо — что стал доступен этот пласт душевной жизни. 

Итак, если у вас кризис среднего возраста, то значит не надо ломать то, что есть, чтобы стало немного легче. Это никому не поможет. Если у вас кризис среднего возраста, не надо пытаться его выключить. Кнопки выключения не существует. И то, что с вами происходит, то, что у вас фасад трещит, то, что сломалось то, что работало, вообще не значит, что вы ничего не достигли и что вы — неудачник. Это значит, что пора менять кожу. Пора менять платье, пора переезжать в новый дом, пора менять автомобиль, пора отправляться куда-то дальше. Это не неудача, это — возрастная перезагрузка. Не безболезненная, но нормальная. 

И ещё раз: главный человеческий ресурс, один из главных, — это общение. И очень важно, мне кажется, находить не в виртуально мире, а в реальном возможность поговорить с теми, кто ходил этими же дорогами, проживал эти же состояния, только откровенно. Потому что часто мы общаемся на уровне фасадов. А на фасаде у нас всё хорошо. В кризис среднего возраста на фасаде всё прекрасно. Как бы по внешним показателям семья — картинка, жена — красавица, муж — профессионал, дети — везде учатся, дом — полная чаша. С фасадом всё в порядке. Только другое дело, что в кризисе среднего возраста уже не интересно про фасады. И как раз интересно найти тех, кто готов говорить не на уровне фасада. 

С моей точки зрения, в период прохождения кризисов очень важно, чтобы работали распределённые социальные связи. Чтобы это не был один человек из близкого окружения и ещё муж. А чтобы были минимум четыре-пять телефонов или адресов, по которым вы можете позвонить или написать, и получить поддержку. Пусть не близкую и такую, не тотальную, чтобы пришли и за вас всё решили, детей ваших забрали, всю вашу работу переделали, не так. Но кто-то, кто ощущается как близкий и как нормальный собеседник. 

Вопрос «где искать?» — это, конечно же, вопрос открытый. Часто мы находим кого-то в Интернете и потом как раз можем выйти на более близкий уровень контакта, если действительно чувствуется, что диалог полноценный. И вот это ощущение в кризис, что рушится мир — это совсем не пустые слова. Это действительно в острый период ощущение, что то, что держало — перестало держать. Но утешение может быть такое, что яркий кризис происходит не у всех. И много зависит от типа темперамента. 

Конечно же, собеседники должны быть. Я абсолютно уверена, что когда человек понимает, что собеседников нет и это- проблема, и это ставится в фокус — люди появляются. Не моментально, не по щелчку, кнопки тоже нет. Но я уверена, что как только вы ставите это как задачу с высоким рейтингом приоритетности, вы начинаете обращать на это внимание, вы перестаёте общаться на уровне фасада, и люди появляются. Мой опыт показывает, что довольно таки небольшие усилия оказывают возможным появление новых собеседников. Иногда можно вернуться к старым. Скажем, с кем так здорово общались в школе, в подростковом возрасте, в студенчестве, в какие-то периоды жизни, когда были маленькие дети. Потом как-то потерялись. Ну как-то дела, нагрузка, мы же все бегаем. Или живём далеко. Иногда возможно вернуться к диалогу с кем-то, с кем вы уже говорили. А иногда это должны быть абсолютно новые люди. Ну, и то, насколько у вас будет быстрый или медленный вариант кризиса, зависит от вашего темперамента, помноженного на принадлежность к мужскому или женскому полу.